Интерлюдия 16.x (СКП)

2 февраля 2001 года

Приземлившись, вертолёт поднял тучи пыли и мусора.

Эван подался вперёд на пассажирском сиденье вертолёта и нажал кнопку интеркома. По всему вертолёту раздался его голос:

— Проверка!

— Чисто! — выкрикнула Леди. Сразу за ней отозвался Пайн.

— К оружию! — сказал он, отстегнулся от кресла и взял пулемёт наизготовку.

— Птичка-1 приземлилась, приём, — протрещало радио.

— Отряд-2 на месте. Мы только что приземлились, приём, — сказал он, нажав кнопку.

— Ждём ответа от третьего отряда, приём.

— Дайте мне пару минут, я с Пайном взлечу и прикрою вас с воздуха, — сказал пилот.

Эван кивнул.

— Пожелай нам удачи.

— Удачи.

Он открыл дверь, отделяющую кабину от салона. Четверо бойцов сидели по углам, отстёгивали и перепроверяли оружие и боеприпасы, распределяли дополнительное снаряжение, которое было упаковано и пристёгнуто к полу в центре салона вертолёта. Тье и Колдирон несли гранатомёт и боеприпасы к нему: осколочные, светошумовые, дымовые и зажигательные гранаты. Холлер и Шейн были парнями достаточно крупными, чтобы тащить дополнительное оружие и обоймы с патронами.

Пайн и Леди склонились за турелями, что выглядывали с обеих сторон вертолёта. Пилот будет управлять носовым пулемётом. Только пилот, Пайн и Леди были обучены использованию «удерживающей пены», новейшего средства в арсенале СКП.

Их появление не было тихим и он ожидал, что по меньшей мере один транспорт столкнётся с проблемами вскоре после прибытия. Возможно, это будет один из испуганных жителей Эллисбурга, а может, сразу объявится их цель. Но на это он не рассчитывал. Городок был пуст, “город-призрак”. Дождь, дождь и ещё раз дождь — ни проблеска света, ни единой души не было видно во всём городе.

— Расклад такой, — начал он. Собственный голос звучал успокаивающе — из остальных звуков были только стук дождя и позвякивание снаряжения, размещаемого по местам. — Мы предварительно определили его как Оборотня высокого уровня. Кто тут расскажет стандартный протокол действий с классом Оборотень?

— Высший приоритет — построению, не верить ничему и никому, использовать пароли, бить сильно, на уничтожение, — сказал Холлер, его голос был, как обычно, тихим.

— А как быть с Оборотнем, выходящем из классификации? — спросил Эван.

Возникла пауза, пока отряд припоминал, попадалось ли им это на обучении.

— Высший приоритет — построению, никому не верить, пароли, бить на уничтожение и… молиться? — спросила Леди.

Все захихикали, некоторые довольно нервно.

— Леди не то чтобы не права, — признал он, — мы сумели собрать информацию о том, кто он такой. Получены записи с камер о ранних стадиях инцидента, всего недельной давности, и на них мы нашли его лицо. Затем один из ведущих хакеров Протектората нашёл ещё видеокадры с его лицом в городе и откопал имя. Джейми Ринке.

Их совещание прервал пилот, голос которого прожужжал через интерком:

— Третья вертушка только что села, кэп. Можно выдвигаться.

— А можем мы глянуть на его фото? — спросил Тье.

— Смысла нет. После первого появления он принялся менять облик при любом случае, изменяя рост, фигуру и набор способностей.

— Он меняет способности?

Капитан кивнул:

— Вне классификации, я же говорил. Пока что он числится как Оборотень-семь и Козырь-четыре. Тот хакер нарыл по нему кое-что. Благодаря бухгалтерским счетам, статистике по кредитке, звонкам и электронным письмам мы знаем, что он работал в банке, получал в разы больше денег, чем любой из таких жалких неудачников как мы с тобой. Но он был одинок, ни семьи, ни друзей, никогда никуда не ходил, кроме рождественского корпоратива на работе, да и то сваливал пораньше.

— И что случилось?

— Попал под сокращение. Валялся дома около трёх недель, накопились долги по счетам, и он понял, что не сможет их оплачивать. Он начал рассылать десятки резюме по электронной почте, но не мог предоставить рекомендации. Столкнулся с тем, что может оказаться на улице, его пустая одинокая жизнь оказалась на грани разрушения. Мы думаем, что это и стало для него точкой отсчёта.

— Событие-триггер, — вставила Леди.

Он кивнул.

— За которым последовала вспышка насилия. Всего за несколько дней тихий маленький Эллисбург исчезает с радаров, коммуникации и электричество отрезаны, ни машины, ни люди не покидают это место. Ребята из верхов послали сюда несколько героев, и мы получили краткий отчёт, прежде чем с ними пропала радиосвязь. Из отчёта не ясно ничего, кроме того, что они думают, что во всех преступлениях виноват один человек.

— И мы не знаем, как он действует? — спросил Тье.

Капитан отрицательно качнул головой.

— Они пробовали это заснять, но камеры вышли из строя прежде, чем успели получить картинку. Так что они решили поступить разумно. И послали нас.

— Здорово, — сказал Колдирон, его голос был полон сарказма.

— Мы тут не одни, так что смотрите, куда стреляете. Здесь было население примерно в пять тысяч человек. Один из таких городишек, в которых всего один кинотеатр. Что бы ни делал этот ублюдок Ринке, мы считаем, что он находится где-то рядом с центром. Три вертушки в воздухе, три отряда по шесть человек на земле, и нас всех прикрывает команда из Протектората Торонто. Будем двигаться по спирали, приближаясь к центру городка, посмотрим, сможем ли мы выманить его из укрытия, и постоянно поддерживаем радиообмен с другими отрядами, чтобы все знали, что происходит.

Леди принялась натягивать рюкзак, пока другие смотрели в затемнённые окна у турели. Она застегнула крепления и взяла в руки распылитель шланга. Небольшой экран у носика показывал уровень оставшейся пены, настройки разбрызгивания и объем её расхода. Она показала им большой палец.

Он едва заметно ей кивнул.

— Так, выдвигаемся, — он поднёс рацию ко рту: — Отряд-2 выдвигается. Где наши кейпы? Приём.

— Кейпы при отряде три, приём.

— Сообщите, если они нарушат строй. Очень не хотелось бы попасть по своим, приём.

— Сделаем, приём.

Он нажал кнопку, и борт вертолёта сложился. Капли дождя немедленно усеяли козырёк шлема.

Он шёл впереди, Холлер и Тье держали правый и левый фланги, Шейн и Колдирон прикрывали сзади. Леди находилась в центре группы, готовая поддержать огнём каждого, кому это понадобится. Единственным источником освещения, кроме скудного света, пробивавшегося из-за туч, были фонари на стволах оружия.

Улицы были пусты. Машины стояли брошенные, с открытыми дверьми и разбитыми стёклами. Не было ни крови, ни тел, ни одежды. Тут и там отдельные предметы на улице были повалены, но этим всё и ограничивалось.

— Никого не эвакуировали? — спросил Тье.

— Нет, — ответил капитан.

Он вытер влагу со шлема сгибом локтя.

— Тогда куда все подевались?

— Думаю, скоро узнаем.

Они миновали магазин, на логотипе которого был изображён улыбающийся олень — «Магазин мистера Бака». Вывеска с гордостью провозглашала, что всё внутри можно купить за доллар. Один из тех дешёвых магазинов, продающих всякую всячину, который прибегал к наименьшему возможному знаменателю. Но в таком мелком городке он являлся центром местного “делового центра”. Витрина была треснута, внутри были разбросаны разные садовые инструменты: мотыги, лопаты, вилы. Импровизированное оружие?

— Холлер, что на тепловизоре?

— Холодно. Дождь мешается, но я ничего, кроме вас, не вижу. Ни единого проблеска во тьме.

Они продолжили путь, направляя оружие во все стороны, обшаривая всё вокруг глазами в поисках цели. Они прошли мимо магазина одежды с разбитой витриной. Содержимое вешалок было сорвано и выброшено на улицу, где дождём вещи прибило к асфальту.

Эван поднял рацию.

— Отряд-2 на связи. Что у вас, ребята? Есть что-нибудь? Приём.

— У первого ничего, приём.

— Третий, та же хрень. Один из моего отряда сказал, что он не видит никакой живности. Ни птиц, ни грызунов, ни их следов. Приём.

Ни животных, ни людей.

— Сейчас сделаем небольшую петлю, — сообщил Эван своему отряду и ткнул стволом в сторону. — Сюда.

Отряд укрылся в автобусной остановке, прилегающей к соседнему магазину. Оргстекло было треснуто, но козырёк обеспечил укрытие от дождя. Он подкрутил фонарик, увеличив освещение, и направил его прямо на землю.

— Сэр?

— Одну минуту. Поглядывайте по сторонам.

Тянулись долгие секунды. Он вернул настройку фонарика к нормальной.

— К чему это было?

— Нет насекомых. В такую тёмную ночь всегда можно ожидать, что на свет налетят мотыльки или комары.

— Капитан, — позвал Холлер, — на тепловизоре что-то есть. Неяркое.

Они повернулись в том же направлении, что и Холлер.

— Обходит угол, — сказал Холлер.

— Гаси свет, — прошипел Эван приказ, щёлкнув выключателем фонарика.

В одну секунду наствольные фонари всего отряда погасли. На чёрном как смоль фоне вырисовывалась расплывчатая тёмно-серая масса, смутный силуэт, идущий по улице.

Ринке? Когда глаза привыкли к темноте, он сумел разглядеть человека, выряженного в шутовской наряд, в котором преобладали два контрастирующих цвета: то ли синий и оранжевый, то ли фиолетовый и жёлтый. Лоскутная маска закрывала его лицо, оставляя только тёмные прорези для глаз. Но наиболее пугающим был размер человека. Он был тучен, широк, ростом в три метра и почти столько же в ширину. Он с черепашьей скоростью брёл по середине улицы. Руки его были заведены за спину — он тащил тяжёлый мешок и какую-то ткань.

Эван поднял и включил рацию. Затем тихо проговорил:

— Вижу Ринке. Он нас не видит. Выдвигайтесь на нашу позицию для поддержки. Громкость на минимум. Приём.

Послышалось подтверждающее жужжание, когда человек на том конце включил рацию, но ничего не сказал. Должно быть, отряд-1. Три сигнала жужжанием обозначали бы третий отряд.

— Стратегия? — шёпотом спросил Тье.

— Ждём остальных, запениваем его и сжигаем дотла зажигательными.

— А допрашивать его мы не будем? Разве не нужно узнать, что случилось с людьми? — спросил Тье.

— Нет, — голос Холлера был едва слышен, — в нём самом нет тепла. Сигнал тепловизора поступил от мешка. Там что-то тёплое — не настолько, чтобы быть ещё в живых, но достаточно для существа, которое дышало всего несколько минут назад.

Весь отряд перевёл взгляды на большой заштопанный мешок, который раздутая тварь волокла за собой.

— Риск не стоит того, чтобы его допрашивать, — прошептал Эван своему отряду. — Закатаем его в пену, это должно быть нетрудно при том, как он медленно двигается. Затем мы его сожжём, потому что таков протокол обращения с Оборотнями. Сделаем это быстро и без колебаний, потому что ему присвоен также рейтинг Козыря. Неизвестно, что у него припрятано в рукаве. Он может захотеть, чтобы мы исчезли так же, как и другие местные жители.

— И живность.

— И местная живность, ага. Снять предохранители.

Ринке медленно повернулся к ним. В то же мгновение, как чёрные прорези маски остановились на них, они открыли огонь.

От отдачи автомата всё тело Эвана затряслось. Громила как будто бы не замечал, как из пробитых в его теле ран разлетается брызгами кровь и кусочки плоти, и неуклонно приближался к ним.

Тье и Колдирон выстрелили зажигательными гранатами. Снаряды взорвались при контакте с Ринке и землёй, осветив его. Он продолжал ковылять к ним, но медленнее, чем они от него пятились.

Ринке выронил мешок, схватил свой кусок полотна обеими руками и метнул в их сторону. Он раскрылся и свет проник через дыры в ткани.

Сеть.

Леди сбила сеть в воздухе на полпути между ними и громилой, выпустив ей навстречу заряд пены. Она облила ему ноги, приковав к месту.

Ринке забился от разгорающегося пламени. Одежда его сгорела, обнажив бледную, пупырчатую плоть, лицо, лишённое ушей, носа и бровей — только глубоко посаженные поросячьи глазки и рот — зияющую прорезь в нижней половине лица.

— Ещё зажигательную, всем остальным прекратить огонь!

Ещё одна зажигательная граната нашла свою цель, покрыв чудовище пламенем с головы до пят. Вонь горящей плоти и серы наполнила воздух.

— Держать строй! Пусть огонь делает свою работу!

Он поднял рацию:

— Мы встретили и запенили ублюдка. Он горит. Приём.

— Отряд-1, слышу вас, приём.

— Отряд-3 на связи. Хорошая работа, приём.

Под весом верхней части туловища раздутый желудок прорвался сквозь слабину в складках жира. Из него хлынула жижа из полупереваренных тел и залила всё вокруг него.

— Тье, ещё одну! — крикнул Эван.

Тье послал гранату в дыру, поджигая его ещё и изнутри.

Прошло несколько минут, прежде чем вся эта штука догорела. Они не расслаблялись ни на секунду. Это был первый урок, который им вдолбили в головы во время тренировок: будучи обычными людьми, они были заведомо более слабой стороной. Это означало, что как бы хорошо они ни были экипированы, насколько бы слабым ни казался противник, им ни при каких обстоятельствах нельзя давать ему преимущество, недооценив его.

— Всем оставаться на местах, — предупредил он. Надо подождать, пока подтянутся остальные. Дождь стучал по крыше укрытия, а огонь потрескивал и шипел, превращая груду плоти в почерневшую массу.

Издалека послышался звук стрельбы.

— Что? — спросил Холлер.

Эван сказал в рацию:

— Слышу стрельбу. Докладывайте, приём.

В ответ раздалось:

— Противники!

Не было слова «приём» для того, чтобы отметить конец передачи, только стрельба.

— Выдвигаемся! — приказал Эван своему отряду. Затем прокричал в рацию:

— Отряд-2 идёт на усиление! Приём!

Отряд-1 окружил себя кольцом удерживающей пены, попеременно освещая окрестности лучами фонариков и стреляя короткими очередями в тени.

Двое членов первого отряда пали, поражённые костяными копьями, пробившими броню в области шеи и в груди. Эван мельком заметил атакующих, ростом по пояс с непропорционально большой головой. У двоих были рты, как у той раздутой твари, с мелкими рыбьими зубами, а у третьего был клюв.

“Мы убили не Ринке. Есть и другие”.

Следующая мысль поразила его ещё сильнее.

— Он не Оборотень! — проревел Эван, зажав кнопку рации, чтобы оповестить отряд-3 и кейпов, — это кейп класса Властелин!

— Сэр! — закричал Шейн.

Эван обернулся. Ещё больше существ выбиралось из окон и витрин позади них. Они разнились по размерам и форме тел от мелких человечков ростом по колено до огромных, похожих на ту раздутую тварь, что они атаковали ранее. Мужчины и женщины, толстые, худые и мускулистые, высокие и низкие, похожие на людей и почти монстры. Два или три десятка разнообразных существ.

Нет. Он увидел, как блики света отражаются от глаз, наблюдающих за ним из тени, глаз, которые отражали свет, как у кошки или собаки, в темноте внутри зданий и в тенях переулков. Их было намного больше двух-трёх десятков.

— Отступаем с боем! Огонь по готовности!

Они отступали к другому отряду. Их автоматные очереди косили врагов, гранаты поражали десятерых или более за один взрыв, но вражеские ряды были, казалось, бесконечны, а цели слишком непредсказуемы. Некоторые из них были медленные, другие быстрые. Одни представляли собой крупные мишени, поглощая выстрелы, предназначенные для их собратьев даже после своей смерти, а другие были дьявольски мелкими. Толпа существ подняла гвалт, повизгивая, бормоча, хихикая и хрюкая.

Как он это сделал?

Отряд-1, без сомнения, использовал пену для того, чтобы оградить себя от мелких пронырливых тварей, которые избегали оружейного огня, но они поймали себя в ловушку и сейчас погибали под градом костяных шипов.

Один из них попал Колдирону в лицо. Он рухнул как марионетка, у которой обрезали нити.

Стандартные костюмы солдат СКП защищали от оружейного огня. Эти колючки били сильнее, чем пули.

Ринке был Властелином, который мог создавать этих тварей: настоящих живых существ.

Эван бросил взгляд на первый отряд, в живых из которого остался лишь один человек. Он стоял на колене, обхватив одной рукой труп товарища по команде и используя его как щит, а другой рукой стрелял из автомата.

— Отступаем! Через магазин!

Его команда, пригибаясь, пробралась через разбитую витрину в переднюю часть магазина. Короткие очереди сразили нескольких тварей, затаившихся внутри — тощую безликую женщину с лезвиями вместо пальцев, троицу существ, похожих на младенцев на паучьих ножках, полдесятка людей ростом по пояс с искривлёнными телами и в разномастной одежде, которую они, очевидно, подобрали поблизости.

Пока Шейн и Тье перезаряжались, он прикрывал их огнём. Он подстрелил одно из мелких созданий и мельком увидел выражение лица другой твари. Она была женского пола, небольшая, и её лицо исказилось от ярости ещё сильнее, чем было.

Они чувствуют. У них есть чувства?

Ему в голову пришла жуткая мысль, что это могут быть люди. Что это был психологический трюк, что он сейчас под влиянием суперсилы, расстреливает мирных жителей…

Нет. Он был натренирован противостоять психическим и эмоциональным воздействиям. Все они были натренированы. Пришлось мыслить абстрактно, рассматривать грани проблемы. Даже если бы их ощущения были под атакой, всегда остаются намёки, подсказки. Но тут всё было слишком связно.

Если это была уловка, она был достаточно эффективной и всеобъемлющей для того, чтобы они всё равно были обречены, что бы они ни делали.

Его отряд направился к задней двери магазина, и, застрелив одно из высоких существ в проулке, они выбрались на следующую улицу. Их огонь привлёк ещё больше монстров, которые начали выползать из-за досок, бросаться из окон и выбираться из мусорных баков и из-под машин.

— Ракету! — закричал он.

Сигнальная ракета устремилась в небо с коротким свистом. Как будто в ответ на это одно из существ, залезших на подоконник, выплюнуло в них комок едкой слизи.

Шейн с воплем упал, и от него пошёл дым, когда кислота прожгла одежду и достигла кожи.

Они не могли позволить себе остановку. Эван на бегу одной пулей прострелил Шейну череп. Холлер выстрелом снял тварь с окна. Та взорвалась, разбрызгав вокруг капли кислоты, которая тут же начала разъедать окружающие здания.

Эван перезарядил оружие, прекрасно понимая, насколько быстро он тратил боеприпасы. Леди прикрывала отход пеной, но пена тоже не бесконечна.

Один из вертолётов приблизился, поливая всё вокруг пеной, чтобы им помочь. Здесь не было безопасного места, негде было найти укрытие. В лучшем случае они могли надеяться дойти до точки, откуда возможно будет эвакуироваться. Ни единой живой души не осталось в городе, некого было спасать.

Звуки взрывов привлекли внимание остальных тварей. Они полились потоком из близлежащих зданий. Концентрированный огонь косил их ряды, но этого было мало, чтобы остановить волну.

— Капитан! — закричала Леди.

Он обернулся, чтобы посмотреть, всё ли с ней в порядке, и увидел, на что она показывала. Одна из тварей, грушеобразная женщина без рук и с толстыми ногами, стояла и её ноги задрожали от напряжения, когда она практически извергла из своего чрева массу существ на землю. Они выгрызали и выцарапывали себе путь наружу из своих оболочек и, не теряя времени, начинали ползти, ковылять и бежать по направлению к его отряду.

Холлер застрелил рожающую тварь до того, как она закончила своё дело и извергла ещё больше существ из своего лона.

Отдельные куски мозаики начали вставать на места. Теперь становилось ясно, почему ситуация вышла из под контроля так быстро. Как Ринке так абсолютно и решительно захватил город. Дело было не только в том, что он был кейпом-Властелином, который мог создавать монстров со своими собственными способностями. Нет, он к тому же мог создавать монстров, которые размножались, монстров, которые рожали других монстров.

— Ракету!

Холлер запустил в небо очередную ракету.

Эван достал рацию и заорал изо всех сил, чтобы перекричать стрельбу, в том числе свою собственную.

— Отряд-2 запрашивает эвакуацию, немедленно! Только что выпустили ракету! Где там эти кейпы?!

— Отряд-2, вертушки один и два подбиты, кейпы покинули место.

— Чёрт бы их побрал!

Он направил ствол в небо, чтобы сбить тощую крылатую тварь, которая пикировала на них сверху.

— Ну так дайте нам третью вертушку!

— Третий вертолёт поддерживает огнём отряд-3, пока они пытаются найти площадку, пригодную для посадки. Вам придётся добираться до них. Они к северу от вашей позиции.

— Все слышали? Вперёд!

Не прошли они и двух шагов, как земля задрожала. Когтистая лапа пробилась из-под асфальта и схватила Тье за ногу, раздавив её, словно та была из бумаги. Асфальт вздулся и пошёл трещинами, как будто то, что было под ним, пыталось вырваться на поверхность.

Тье посмотрел на свою команду. Выражение его лица было скрыто за щитком шлема. Затем он вставил ствол гранатомёта в трещину в бетоне.

Они уже бежали, оставив его позади, когда взрыв обозначил гибель ещё одного члена их команды.

Выстрел гранатомёта снёс ещё одну толпу монстров, и они поспешили в брешь.

“Нас осталось трое”.

Без Тье и Колдирона у них не осталось ни гранатомёта, ни способа разобраться с толпой.

— Холлер, патроны!

Леди направила струю на ближайшую группу, целя им в головы, с расчётом, что та пена, которая их перелетит, всё равно залепит тех, кто позади. Когда один падал вперёд, расширяющаяся пена служила препятствием для следующих.

Холлер стянул свою сумку и начал раздавать магазины. Эван распихивал боеприпасы по карманам сразу, как только они оказывались у него в руках, прерываясь только на перезарядку и стрельбу по ближайшим тварям.

Он повернул голову, услышав голос.

— Еда! Есть!

— Вперёд!

Они пошли стандартной тройкой: Леди прикрывает левый фланг и часть заднего, Холлер смотрит вправо и оставшийся сектор тыла, а Эван прокладывает путь. Но голос…

Смех. Не тот лепет, что издавали существа. Слишком человеческие звуки.

Он заметил его источник. Человек, пузатый и горбатый. Одежда напоминала лоскутную рванину, надетую на громиле, которого они встретили первым. Цвета её были яркие и контрастные, но он не разобрал их в темноте. На ней были беспорядочные узоры, тут нанесены полосы, а там — пятна. Он носил корону из ткани, а на тряпичной маске были нашиты бусины глаз и застывший оскал улыбки.

Ринке.

— Ринке! — проревел Эван.

Он прицелился в него и выстрелил.

Он попал в цель. Человек упал, а твари закружили вокруг него с криками и воплями. Если он и имел сомнения насчёт своей жертвы, реакция тварей полностью их развеяла.

А затем он увидел, как Ринке встал.

— Ты смеешь стрелять в меня? — прорычал Ринке.

Его голос стал ещё страшнее, потому что он звучал так слабо, так по-человечески.

— Я созидаю жизнь! Я — бог, а это — мой сад!

Эван увидел, как в руках человека вспузырилась плоть, зародышевые мешки, в которых что-то формировалось. Они лопнули, и две копошащиеся детские фигурки упали на землю, скрывшись в шевелении толпы.

Леди сделала всё, что смогла, чтобы задержать приближающихся врагов, заливая всё пеной, но их было слишком много, а из-за того, что они были разных размеров и форм, было невозможно попасть пеной сразу во всех. Когда она целилась высоко, она пропускала мелких, а когда целилась в мелких, большие перескакивали через пену, а остальные шли прямо по телам тех, кто в ней застрял.

Шип попал ему в живот. Он не успел даже среагировать, как туда попал ещё один. Они пробили броню и вонзились в живот как раскалённые ножи. Он мельком заметил ублюдка, который в него бросался, и застрелил его прежде, чем тот сделал ещё один бросок.

Он слышал, как приближается вертолёт, но знал, что уже слишком поздно.

— Кольцо! — прохрипел он.

Он едва дышал, чувствуя, будто на груди лежал груз, и каждое слово, которое он выдавливал из себя, звучало тише, чем предыдущее.

— Прикрой нас, клади пену выше.

Леди так и сделала, укладывая пену кругами вокруг остатков их отряда. Теперь он совсем не мог дышать. Одна из колючек пробила диафрагму?

Он терял сознание быстрее, чем ожидал, и видел, как ублюдки пробираются поверх пенной стены, застревают в ней, а по их телам лезут следующие, используя их как опору, карабкаются, пускают слюни, визжат и кричат.

Неважно. Он-то в любом случае уже труп, в этом сомнений не было.

Кто-то из команды повалился на него сверху, заливая кровью его шлем.

Всё поглотила тьма.

***

Леди пошевелилась и почувствовала вес механизмов и растяжек, которые не давали ей двигаться.

— Ты проснулась, — произнёс незнакомый голос.

Она попыталась заговорить, но не смогла. Горло пересохло, язык налился свинцом.

— Не обижайся, но я искренне удивлён, что ты выкарабкалась, — сказал человек.

Она повернула голову и увидела кровать в другом углу комнаты. На ней лежал высокий мужчина, подключённый только к капельнице.

— Томас Кальверт, — представился он, — третий отряд. Мы с тобой единственные из наземных отрядов, кто выбрался живым.

Единственные… Она закрыла глаза.

— Тут была твоя сестра. Она говорила с доктором насчёт твоего прогноза.

— Про… — начала она и поморщилась от боли, вызванной речью, — прогноза?

— Возможно, мне не стоит говорить. Доктора будут тактичнее, чем я.

— Говори.

— Обширные повреждения тканей. Почек нет — следовательно, ты всю оставшуюся жизнь будешь на диализе. Ещё ты получила повреждения мышц, когда тебе грызли ноги. В отряде СКП тебе больше ничего не светит.

Она закрыла глаза. Она потеряла свой отряд, карьеру, здоровье — и всё за какой-то там час. Если не полчаса. Сколько длилась операция? Двадцать минут?

— Не только тебе не светит. Я тоже не участвую в будущих заданиях, — заметил Томас.

— А Ринке?

— Ты имеешь в виду Нилбога?

— Кого?

— Так он себя назвал. Он жив и, вероятно, здоров. Когда вертушка нас уносила, я видел в иллюминатор, как Нилбог отступал в какое-то здание, а его твари возвращались к своим логовам. Думаю, он продолжит наслаждаться нашим чудесным миром.

— Почему? — просипела она.

— Насколько мне известно, он носит на себе одно из своих существ. Это сделало его пуленепробиваемым и, возможно, огнеупорным. Мы не можем разбомбить территорию. Он создал тварей, которые множатся от огня. Видела таких?

Она покачала головой.

— У него могут быть и контрмеры против других планов. Ты ещё поговоришь с генеральным директором, но последний вариант, который я слышал — что планируется обнести город стеной. Они позволят ублюдку быть богом в своём маленьком городишке, пока он не пытается распространиться дальше, а они говорят, что он не станет. Я ему почти завидую.

— Он… он будет жить?

— Ага, — Томас говорил, опустив голову на подушку, — это одно из преимуществ обладания силой: ты сам решаешь, какие правила к тебе относятся, а какие — нет.

Она помотала головой.

Он вздохнул:

— Я было подумал — а вдруг у меня будет событие-триггер? Надеялся. Наверное, у меня нет потенциала.

Она посмотрела на него с удивлением.

— Что не так?

— Я… я рада, что у меня нет суперспособностей. Что их не может у меня быть.

— Почему?

— Они же монстры. Уроды. Психи. Они дерутся только потому, что считают себя сильнее своих врагов, а если это не так — они сбегают.

Она подумала об отряде кейпов, который их сопровождал.

— Они бросили нас.

Томас захихикал, и это прозвучало мерзко. Издевательски.

— Что?

— Советую тебе изменить своё отношение, — сказал он.

— Почему?

— Ирония судьбы. Когда доктор и генеральный директор разговаривали с твоей сестрой, генеральный заверил её, что ты всё ещё член СКП. Отчасти это сделано для того, чтобы ты не начала болтать. Тёпленькое местечко в офисе и немалая зарплата, чтобы компенсировать то, что они послали тебя на верную смерть и убили твою команду.

— В офисе?

— Руководящий пост. Ты будешь управлять местными командами героев, направлять общественное мнение и убеждать всех, что они не монстры, уроды, психи или хулиганы. Советую тебе притвориться, что ты действительно в это веришь. Ты вполне можешь начать верить в собственную ложь.

— А ты?

— О, я упоминал, что больше не в команде. Не из-за каких-то там травм, заметь. Мне предстоит тюремный срок. Наш капитан и я — единственные, кто оставался от нашего отряда, — Томас переплёл пальцы и опустил руки на живот. Он выглядел очень спокойным.

— Он первым схватился за лестницу, но лез недостаточно быстро. Я его пристрелил.

Её лицо исказилось от отвращения.

— Ты бы сделала то же самое на моём месте.

— Никогда.

— Ну, это уже неважно. Несколько лет жизни. Не думаю, что пробуду в тюрьме слишком долго. Были смягчающие обстоятельства, и СКП не хочет, чтобы я болтал о том, что произошло.

Она закрыла глаза и попыталась закрыть уши от его вкрадчивого голоса, произносившего то, что ей не хотелось слышать.

Монстры, уроды, психи, хулиганы… так можно было сказать не только про кейпов.

“Мир словно сошёл с ума, а я — единственная, кто ещё нормален”.